Эболи был весьма активным дельцом и действовал как настоящий ростовщик. Если мзда (или "интерес") не была выплачена вовремя, то провинившийся ломал ногу, или ему случайно защемляли яичко, или у него оказывалась раздробленной кисть руки. Более того, если должник владел баром, в котором собирались известные педерасты или наркоманы, или он обслуживал представителей сексуальных меньшинств, или вода для мытья рук посетителей оказывалась недостаточно теплой, то владельцу грозил арест. Он получал предупреждение, что должен расплатиться с долгами, и как можно быстрее.

Иногда Пат посещал такой бар или лавку и давал понять, что через осведомителей получил сигнал, что сегодня ночью заведению грозит пожар, бой витрин или ограбление.

– Конечно же, мы не дремлем, – говорил Пат, – но не можем наблюдать за одним местом всю смену. Так что если вы испытываете затруднение в отношениях с какими-то людьми, может быть, следовало бы устранить эти недоразумения как можно скорее.

Вряд ли могло иметь значение то обстоятельство, что владелец заведения подозревал Пата в личной заинтересованности. У него не нашлось бы доказательств, да и Пат только выполнял свои обязанности.

Деятельность Пата не всегда была связана с "грязными" деньгами. Иногда приходилось улаживать вопросы чести. Так, Мейер Лански из Майами прислал сообщение, что дочь его приятеля была изнасилована в комнате над баром "Пони" на Западной третьей улице, и не одним, а двумя "чернозадыми гомиками, переодетыми в женщин", которые заманили туда девушку "сомнительными предложениями". Пат и Том получили эту жалобу для расследования.

Только Пат знал, кто позвонил в участок и сообщил, что в квартире над баром "Пони" слышны выстрелы. Они домчались до бара с угла Шестой и Восьмой улиц ровно через девяносто секунд. Как обычно, пока Том вылезал из-за руля, Пат уже выскочил из машины и мчался по лестнице.

В ладони Пата были зажаты два пластиковых конвертика. Мгновенно они были "обнаружены" в спортивном костюме из пурпурного атласа у высокого негра с козлиной бородой. Вторым насильником оказался коротышка-пуэрториканец с рыжеватыми волосами, бледно-голубыми глазами и плоским, широким, веснушчатым носом. Пуэрториканец был разъярен тем, что его другу "подсыпали". Он был готов выцарапать Пату глаза.

Было очевидным, что в квартире находился только один "мужчина". На диване лежала девушка с глазами, устремленными в бесконечность Она находилась в столь сильной прострации, что вообще ни на что не реагировала. Ее руки были настолько исколоты, что напоминали лунную поверхность, усеянную бесчисленными кратерами. Пата занимал вопрос, сколько заплатил этот псих за использование этого бледного, изнуренного тела. Похоже, единственной причиной, привлекшей педиков к несчастной, была ее великолепная грудь, свисавшая из расстегнутой индийской мадрасской блузы, – бледная прекрасная полусфера с крошечной клубничкой на вершине. Эта прелесть должна была бы принадлежать другой девушке.

Пат, подмигнув Тому, предложил ему осмотреть квартиру, пока он будет "допрашивать" преступников в холле. Выйдя из квартиры, негр в атласном костюме попытался сбежать, споткнулся и скатился вниз по пролету лестницы с новенькими железными ступенями. Пата не только не потряс, но даже не удивил этот несчастный случай.

За негром числился столь пространный список проступков и арестов, что его можно было сравнить лишь с длиной его козлиной бороды, Наличия наркотиков хватило для его заключения на срок от двух до пяти лет.

Пат за участие в столь деликатном деле был вознагражден Мейером неделей комфортного пребывания в новехонькой гостинице "Фонтебло" в Майами.

Конни была озабочена:

– Ты уверен, что нам окажется по средствам столь роскошная гостиница?

– Это подарок от друга, – объяснил Пат.

– За что же он так щедро отблагодарил тебя? – любопытствовала Конни, складывая одежду для отдыха в дорожные сумки.

– Это было обычное дело. Нет смысла посвящать тебя в подробности, – с раздражением ответил Пат. – И, Бога ради, купи себе достойный купальники модные летние вещи, в которых можно было бы без стыда показаться на курорте! Все твои тряпки выглядят так, будто модельером была твоя бывшая мать-настоятельница! Ведь не такой уж смертельный грех ты совершишь, если будешь выглядеть сексапильной, не так ли?

Конни все еще не оставляли сомнения и заботы относительно этого путешествия.

– Эта поездка должна стоить не менее тысячи долларов. У тебя не будет неприятностей, если кто-то узнает, что ты принимаешь столь дорогие подарки?

– Послушай, я заслужил ее. Это все, что ты имеешь право знать. Ты занимайся готовкой, уборкой и молитвами. А я позабочусь о финансах.

Постепенно, развивая дружеские отношения с влиятельными людьми, Пат узнал множество способов улучшения своего финансового положения.

На территории Шестого участка было множество заведений, которым Пат уделял особое внимание во время патрульных поездок. Часть их была в сговоре с полицией и регулярно платила взятки за особое наблюдение и защиту. Другие находились под крылышком Бендера и требовали еще большего внимания.

На Вест-стрит вблизи от федеральной тюрьмы размещался матросский бар. Бар неофициально служил биржей труда для портовиков, букмекерской конторой и приемной ростовщика. В Семье было известно, что Бендер наживает на этом невзрачном заведении от двадцати пяти до пятидесяти тысяч в месяц. Бар нуждался в серьезной защите, так как букмекер и ростовщик работали с большими суммами наличных. Сэмми Уэйн – владелец бара – отстегивал по сотне в месяц Пату и Тому только за то, чтобы у них не возникало взаимных неудовольствий.

Однажды ночью в августе, сразу после четырех часов – конца смены, Пат и Том объезжали квартал для последней проверки бара и захвата пары педерастов. Передняя дверь бара уже была закрыта. Пат вышел на Двенадцатую авеню, чтобы войти через боковой вход. Когда он толкнул скрипучую деревянную дверь, то сразу услышал приглушенное шарканье ног по посыпанному опилками полу и придушенный захлебывающийся стон. Перед ним мелькали силуэты каких-то людей. Пат быстро прошел через вход, отступил в тень, подальше от света уличного фонаря, и вынул из кобуры служебный револьвер. В тусклом свете, проникающем из глубины бара, он видел мужчину, упершегося ножом в поясницу Сэмми и натягивающего веревку, в то время как второй бандит стоял на "стреме".

– Стреляй в него, – завопил мужчина с веревкой.

Пат бросился в сторону – пуля разнесла в щепки часть дверной панели над его головой. Он выстрелил почти инстинктивно в направлении вспышки бандитского выстрела и был весьма доволен собой, когда один из силуэтов исчез, как утка в тире на Кони-Айленде.

В тот же момент Пат ощутил отвратительный удушливый запах экскрементов и услышал, как тело человека падает на покрытый опилками пол. Звук был такой, словно рухнул мешок с картофелем. Выстрел из глубины зала разбил бутылку виски Джэк Дэниэлс, и пуля с воем срикошетила в направлении деревянных крашеных кабинок зала. Стрелял Том, который из машины услышал выстрелы и бросился на помощь.

– Все оставайтесь на месте, – приказал Пат.

Он просигналил, Том вошел через открытую дверь, и они включили ослепительный верхний свет. Сэмми лежал на полу в мокром переднике, его глаза странно вывалились из орбит, язык высунулся, будто дразня, а лицо приобрело пурпурный цвет. Очевидно, он был в состоянии, настолько близком к смерти, что мускулы сфинктера уже перестали функционировать, отчего он лежал в коричневой вонючей жидкости.

– Позвони в скорую помощь. Пусть прихватят искусственные легкие. Может быть, он еще жив, – сказал Пат Тому.

Том защелкнул наручники на мужчине, лежавшем на полу.

– Этот парень получил пулю в плечо. Он тоже поедет в этой скорой помощи.